Глава 16.
Читать дальше
Хогвартс: начало истории.
Интересно, что приятного я собираюсь вынести из этого разговора? Ровным счетом ничего! Что такого радостного мне сможем сказать Джеймс Поттер, когда увидит столь ненавистного ему отреченного сына.
Но как бы так ни было, под бдительным присмотром домового эльфа я шел в кабинет, теперь уже Гарри, для того, чтобы поговорить с портретом отца. Глубоко вздохнув, прежде чем зайти в комнату, я выдохнул лишь тогда, когда обнаружил, что портрет пуст. Ну, и где шляется этот мой мертвый родитель? В ожидании Джеймса, я осматривал кабинет. Рабочий стол из дубового дерева напротив окна, перед ним два кресла для посетителей. Эти же кресла при развороте были обращены к камину. Всего один книжный шкаф по левой стене, по правой стене двустворчатая входная дверь и ряд магловских картин. Портрет отца висел над камином, так что даже после смерти, он видел свой кабинет полностью, и мог напрямую общаться с тем, кто займет его место здесь. Эльф, проводивший меня, все никак не уходил, следя за тем, чтобы я ничего не украл из дома. Как это было мило с его стороны!
- Джеймс, ты обязан с ним поговорить, - звонкий голос моей матери раздался с портрета отца. Она зашла в двойные двери и села в одно из кресел. Лили весело помахала мне, погладив свой округлый живот. Как это странно - вечно видеть свою мать беременной мной.
- Я ничего ему не должен! - громкий злой оклик раздался раньше, чем обладатель голоса зашел в комнату на картине. Увидев меня, Джеймс гордо выпрямился и степенной походкой прошел ко второму креслу. Удобно усевшись, он окинул меня недовольным взглядом, явно выражающим мысль: «Что уставился, придурок!» - Должно быть, Вы – Джаспер?
- Верно. А Вы, должно быть тот урод, что приходится мне отцом?! – Джеймс дернулся, как от удара, и вскочил с кресла, подлетев к раме картины. Будь он живым человеком, я бы получил чувствительный удар по лицу, но он лишь рисунок. Мама печально покачала головой и встала с кресла.
- Надеюсь, вам удастся поговорить. Джаспер, пожалуйста, не спали картину, - мягко усмехнувшись, проговорила она, направляясь к дверям. Как только они закрылись, отец расслабился и вернулся в кресло.
- Так вот каким ты вырос, мелкое отродье, - жаль, что мама просила не сжигать картину. – В тебе нет ни одной моей черты – я был прав!
- В чем? – не знаю почему, но сердце колотилось о ребра с огромной скоростью, казалось, хотело вырваться из груди, лишь бы не услышать правды.
- У меня есть лишь один сын и это не ты. Сегодня я в этом убедился. Ты, наверное, хочешь знать, почему я оставил тебя без гроша в кармане? Почему отрек от семьи? Я тебе отвечу, выродок! – Джеймс вскочил с кресла и подлетел к раме. Теперь, с отвращением в глазах, на меня смотрел маленький злобный мужчина, который, дай ему волю, перегрыз бы мне глотку зубами. Никогда не думал, что мои черты лица могут так искажаться. Наверное, я об этом никогда не думал, потому что не испытывал такой животной ненависти. – Лили я ни в чем никогда не винил и не буду. Я люблю ее. Но один грех у нее был – ты! Ты – выродок! Она исчезала, целыми днями находясь где-то, приходила вечером усталая, ничего не желала. Сначала я думал, что она уходит на задания Ордена, но потом выяснил, что нет никаких заданий. Я начал следить за ней, наблюдать, как она все время приходит в одно и то же место, к одному и тому же мужику. А потом на тебе – Джеймс Поттер, Вы скоро станете отцом. Не было ни одного шанса, что ты мой, я понял это сразу. Я хотел, чтобы она убила тебя, пока была возможность. Дети на войне лишь помеха, но она оставила тебя. Я наблюдал за тем, как ее живот растет, она расцветала и все время ходила туда – к нему. Ты мне не сын и тебе ничего не должно принадлежать! Я так желал, чтобы ты сдох во время родов. Чтобы не сделал вздоха, умер бы! Но ты, мелкая тварь, оказалась живучей – задышала. Был еще один год, когда ты мог умереть – я так надеялся! Но ты, тварь, все время выкарабкивался, оживал в самую последнюю минуту. И тогда в Хэллоуин, я решился, что убью тебя – отравление какой-нибудь сладостью не вызовет подозрений. Но судьба решила твою участь по-другому, даже еще лучше, чем я хотел! Лили была беременная от меня, - он постучал кулаком в грудь, брызжа слюной. Я оперся на камин, усиленно рассматривая его лепку, лишь бы не видеть фанатичного огня безумия в глазах отца. – Волей судьбы я получил шанс медленно издеваться над тобой! Я подготовил все бумаги заранее, еще до рождения Гарри, но прежде, чем сделать тебя никем, ты должен был стать никем в семье. Я никогда не обращал на тебя внимания, уделяя его лишь Гарри. Я видел, какая боль отражалась в твоих глазах, когда ты смотрел на нас. Когда мы узнали о пророчестве, я оформил бумаги – ты стал куском грязи! Жаль только, Лили обо всем узнала, и мне пришлось оформить на тебя ренту, - он истерично рассмеялся, и я поднял голову, чтобы взглянуть на него. – Она закончится, когда тебе стукнет четырнадцать, я написал еще одну доверенность об этом позднее!
Джеймс хохотал. Чувствуя, что ноги меня уже не держат, я сел в кресло. На мою просьбу принести вина эльф не отреагировал, и пришлось рявкнуть на него хорошенько, чтобы он ее выполнил. Да, я, конечно, знал, что этот разговор сделает только хуже, но чтобы настолько…. Так вот как он думал: я не его сын. Да, пожалуй, такое могло произойти только со мной: мой отец еще тогда решил уничтожить мою душу, да вот не получилось. И тут, на тебе, рождаюсь я, и он отчаянно жаждет доделать то, что не сумел. Как все глупо, и одного бокала вина, который мне принес не слишком расторопный эльф, явно не хватает на то, чтобы все понять… или забыть.
- Но ведь ты точно делал тест, чтобы узнать, чей я? – последний шанс на то, чтобы обелить образ моего отца.
- Делал, - нехотя ответил Джеймс, плюнув себе под ноги. – Но это ничего для меня не изменило. Я ненавидел тебя с первой секунды как узнал, что ты существуешь. Ты для меня никто – чужой! Тебя не должно быть! Ты – тень, ничтожество, грязь. Ты не Поттер. Поттеры никогда не склоняют голову, никогда не поддаются, они бьются до конца, - его слова гремели в моей голове. Должно быть, в том маленьком куске моей души, что попал на землю, была и его ненависть, которая жаждала моей смерти.
- Так я твой сын?! – отшвырнув пустой бокал в сторону, проорал я, вскочив с кресла.
- Мой, но ты все равно умрешь. Теперь ты никто без денег и фамилии! – единственный шанс, что у меня был, чтобы обелить отца треснул и разлетелся на куски. Не знай я всего, что знал, не являйся я Эвансом, я бы обязательно умер – и его план бы сработал. Но не судьба.
- Я рад, что тебя нет в живых, отец. Только спешу тебя разочаровать – я не сдохну, как ты мечтаешь. У Лили действительно был один грех – она не призналась тебе, что она чистокровная, что она наследница рода Эвансов. Теперь, по твоей воле – я наследник рода. Теперь, по твоей воле – я воскрешу его из пепла. Пусть все узнают, что я чистокровный, что богаче и знаменитее младшего брата. Знаешь, Джеймс, тебе сейчас больше всего нужно бояться, чтобы Гарри не пошел по моим стопам и не стал бы таким, как я!
- Ты не посмеешь, чертов ублюдок. Гарри будет гриффиндорцем, Гарри будет истинным Поттером! – Джеймс кричал с портрета и разносил обстановку своей нарисованной комнаты, но мне было уже не важно, что он делает и говорит. Выйдя из кабинета, я торопливо уходил из дома. Не было больше смысла в его излияниях, не было больше смысла в желании его понять. Я должен с этим, наконец, смириться – я больше не Гарри Поттер. И мне незачем стараться быть похожим на отца, больше ненужно никого спасать. Бесполезно оплакивать убитых друзей. Я должен начать жить заново, должен осознать, что теперь я – Джаспер Эванс. Теперь я совсем другой, свободный человек. Но выпить все равно надо!
Невидимым можно стать и без мантии-невидимки я выяснил это давно, но опробовать на практике решил только сегодня. Дурсли не подвели меня ни в чем – они сделали все, как в старые добрые времена моего прошлого. После первого сожженного письма пришло второе, за ним третье, а там и добрая дюжина. Дамблдор тоже меня не разочаровал, поэтому, когда в жалкую лачугу, где ночевали Дурсли, пришел Хагрид, чтобы отдать Гарри письмо и сделать вместе с ним покупки, я был готов. Мой брат не знал, что я уже целых два дня следую за ним попятам, и не было ничего удивительного в том, что как только он прочел письмо, я услышал его восторженные мысли в своей голове. Неужели, и я был таким счастливым, когда получил письмо? Наверное, нет – я не верил во все это, а Гарри знает о существовании магии, он ждал это письмо с нетерпением.
- Джаспер, я получил его! Я получил письмо из Хогвартса! Представляешь, мне принес его лесничий Хагрид, - мысли Гарри были настолько громкими, что мне казалось, что он их сам обязательно услышит, я же находился буквально в нескольких метрах от него.
- Это прекрасно, Гарри. Только, пожалуйста, веди себя сдержанно и изумленно. Ты же, по идее, совершенно не знаешь о существовании магического мира – будь шокированным, - брат серьезно воспринял мои слова и стал настороженно расспрашивать Хагрида. Да, во мне умирает актер!
Поход за покупками был для меня не интересен до поры до времени. Когда Хагрид с Гарри зашли в банк, я сделал себя видимым и пошел к одному из гоблинов, чтобы узнать, о чем говорил отец.
- Мастер Эванс желает снять деньги со своего счета? – Керстек, управляющий моими счетами, появился сразу же, как я назвал свое имя подручному гоблину.
- Я хотел бы поговорить с Гилбертом Экриксом о завещании моего отца, Керстек, - гоблин кивнул, и мы пошли в кабинет. Расположившись на удобном стуле, я стал ожидать, когда гоблины вернутся ко мне.
- Мне кажется, я всегда буду изумленно ахать, когда буду видеть, сколько денег у меня в банке, - раздался восторженный голосок Гарри.
- Может быть, брат, может быть, - усмехнулся я. – Постарайся сегодня не наделать глупостей и не отшивать дружбу людей, которых не знаешь. Хорошо, Гарри? – гоблины вернулись, и мне нужно было сосредоточиться на разговоре с ними.
- Обещаю, - раздался веселый крик Гарри, несущегося в тележке наверх.
- Добрый день, мастер Эванс, рад Вас снова видеть. Правда, было бы намного лучше, если бы наши встречи происходили по более приятным вещам, - Гилберт раскрыл папочку, которую принес с собой и протянул мне один из документов. – Это завещание вашего отца. Вы уже были ознакомлены с ним, как Вы видите, последним пунктом значится, чтобы мы открыли такую-то доверенность такого-то числа. Дата истекла неделю назад. Доверенность оказалось дополнением к завещанию, - гоблин протянул мне второй лист, виновато отпустив глаза. Дополнение к завещанию напоминало письмо, адресованное мне с жирным заголовком: «По достижении Джаспером Эвансом четырнадцатилетнего возраста рента, выплачиваемая ему, будет устранена». А дальше шел текст полный надежд на то, что я умру в скором времени. С припиской в самом конце: «С любовью, папа».
- Я должен где-то расписаться? – вернув документ гоблину, спросил я.
- Нет. Этот документ является частью завещания, а Вы уже расписывались, что ознакомились с ним, - аккуратно положив все бумаги в папку, гоблин тщательно ее завязывал, собираясь с мыслями. – На данный момент на Вашем счете лежит 5973 галеона. Вы можете перенести эти деньги в свой другой счет, и тогда всеми Вашими активами будет управлять Керстек.
- Да, так и поступим, - подписав все необходимые документы, я снял со своего счета деньги на необходимые для меня покупки к школе и отправился дальше следить за братом. Гарри, как оказалось, был в магазине мадам Малкин вместе с Драко, его сестрой и Натаном. Желание поздороваться с друзьями пересилило здравый смысл.
- Гарри, сейчас я зайду в магазин мантий, где ты находишься, но ты никоим образом не должен выдать того, что мы с тобой знакомы. Ладно? – я чувствовал, как брат напрягся, судорожно переваривая сказанное ему.
- Хорошо. Но ты ведь потом объяснишь мне, почему я так должен был сделать? – брат оглянулся на моих друзей, а потом снова повернулся к делающей замеры мадам Малкин.
- Конечно, - я зашел в магазин, звякнул дверной колокольчик, и все повернули головы в мою сторону. Натан и Доминика тепло улыбнулись мне, Гарри и Драко изумленно нахмурились.
- Ох, молодой человек, вы тоже за мантиями? Тогда вам придется немного подождать, - я кивнул и прошел к моим однокурсникам, где сразу же оказался, захвачен в цепкие объятия обоих.
- Надо же, а то мы уже начали думать, что ты не вернешься из Франции! - рассмеялся Натан.
- Поговаривали, что ты попался в цепкие ручки вейлочки, и теперь останешься там, - Доминика поцеловала меня в щеку, за что заработала очень возмущенный взгляд брата, который заметил только я.
- Да, вейлочки во Франции действительно очаровательные, но и Англия полна прекрасных особ, - жестом великого фокусника, я извлек из рукава рубашки розу и протянул Нике. Натан фыркнул и, в противовес моему цветку, наколдовал целый букет орхидей. Доминика ухмыльнулась и вколола мою розу в петлицу жениху, забрав у него свой букет. – Но очаровать их оказалось значительно проще, - притворно возмутился я. Пока мы мило беседовали, мантии для Гарри и Драко успели подогнать. Хагрид уже махал моему брату из окна, показывая на мороженное. Малфой презрительно скривился и прокомментировал действия великана – ничего в жизни не меняется. Пока мне и ребятам готовили мантии, Гарри и лесничий неторопливо шагали по переулку поедая мороженное. Хагрид заметил меня в окне и сейчас осторожно выспрашивал у Гарри, кем я являлся. Брат помня, что обещал никому не говорить, что знает меня, отвечал очень осторожно и медленно, вспоминая каждое мое действие.
Распрощавшись с ребятами, которые потом пошли в зверинец, чтобы купить Драко сову, я поспешил скрыться с глаз долой и побежал нагонять Гарри, который как раз открывал двери магазинчика Оливандера. Больше всего из нашего похода по магазинам мне было интересно увидеть, как Гарри будут подбирать волшебную палочку. Ведь после того, как мы извлекли кусок души Тома из его тела, он уже не являлся его крестражем, и, вполне возможно, ему не подойдет моя старая волшебная палочка. Подбор волшебной палочки - всегда трудное и утомительно занятие, так что в какой-то момент Гарри стало скучно.
- Это были твои друзья, там, в магазине? – я даже вздрогнул от того, как отчетливо прозвучали его мысли в моем сознании.
- Да, мои однокурсники, – Оливандер принес большую горку коробочек. Одной из них бала та, в которой лежит палочка с пером феникса. С громко бьющимся сердцем я смотрел, как одна за другой палочки не подходили, и оставалась только она – моя родимая. Старик снова привлек излишнее внимание к палочке, прежде чем протянуть ее Гарри. Непроизвольно я задержал дыхание и выдохнул только тогда, когда из палочки вырвался яркий сноб искр – она подошла брату. Видать, независимо от того, есть в теле Гарри Поттера крестраж или нет – он все равно избранный.
Велев брату прочитать все учебники, особенно сконцентрировавшись на зельях, я отправился в свое поместье. Единственное, чего мне хотелось на весь предстоящий август – это заснуть и проснуться уже 1 сентября. Лишь бы начались какие-то занятия, лишь бы занять себя чем-нибудь, чтобы не думать обо всем, что я узнал. Вообще ни о чем не думать: ни о себе, ни о брате, ни о жизни, которая так любезно предоставила мне шанс снова стать мальчиком для битья.
- Мастер Эванс, Вам пришло письмо, - Кликли протянул мне конверт. Не сложно было догадаться, что письмо от Флер – ее почерк и рисуночки на конверте были отличительной чертой всех ее посланий. В письме не было ни одной важной мысли, зато оно подняло мне настроение. Я так и представил, как Флер кусала кончик пера, вспоминая, чем бы еще таким поделиться со мной. Откладывать написание ответа я не стал и поспешил в кабинет. Усмехаясь каждому пошловатому предложению, которое было написано, я так и видел, как вейлочка будет заливаться краской при их прочтении. Запечатав конверт печатью, я позвал эльфа, чтобы он его отправил. Надеюсь, родители Флер не просматривают ее корреспонденцию.
- Разговор не совсем удался? – раздался голос матери с ее картины, которая теперь висела в моем кабинете, а не в картинной галерее.
- Смотря, с какой стороны посмотреть на этот разговор. Я выяснил все, что хотел узнать. Джеймс высказал все, что хотел сказать – разговор удался, - радостное настроение от написания письма еще не прошло, и я не хотел его разрушать. Лили слабо улыбнулась.
- В этом году Гарри поступает в Хогвартс. Вы будете учиться вместе. Так что теперь тебе придется вести себя прилично, чтобы младший брат смог брать с тебя пример, - мама поспешила перевести разговор в другое русло.
- Точно. Теперь никаких девчонок и пирушек, только учится, учится и еще раз учится, - рассмеялся я.
- Девчонок?! – радостно спросила мама. Она смотрела на меня с таким живым интересом, что я печенкой понял - сейчас начнется допрос. – Так у тебя уже есть девушка? И кто она?
- Мама, я же просто пошутил, - я чувствовал, как краска заливает мои уши, а улыбка на лице мамы становилась шире. – Мы с ней просто друзья, и ничего больше, - категорично заявил я, отлично понимая, что спалился по всем пунктам.
- Так, где ты с ней познакомился? – Лили от души забавляло все это, и она улыбалась, флегматично поглаживая живот.
- В школе, - нехотя начал рассказывать я. – Мы с ней учились эти два года вместе в Шармбатоне. Она француженка, и она вейла, - я задумчиво перевел взгляд на вазу с розами, стоящую на камине, вспоминая все, что было связано с Флер. Наше первое знакомство – ее презрительные взгляды в мою сторону, когда она думала, что я хочу выделиться. Что моя жизнь без лишнего понта слишком пресная и именно поэтому я - четырнадцатилетний подросток бросил свое имя в кубок огня. Как резко и кардинально изменилось ее мнение, когда я спас самого дорогого и близкого ей человека – Габриель. Ее свадьбу, рождение Мари, смерть Билла. Долгие вечера, в полной тишине, у камина или под открытым небом. Долгие ночи, наполненные томным шумом. Симметричные родинки на ее бедрах…. Ее смерть….
- Мы с ней только друзья, мама. Она точно не для меня, - сдержанно произнес я – веселого настроения, как ни бывало.
- Не так важно, что было в прошлом. Важнее то, что ты еще будешь совершать, - совершенно неожиданно, не понятно к чему сказала мама. – А девчонки – они еще будут вешаться тебе на шею. А если ты не подстрижешься, то и мальчишки тоже, - задорно рассмеялась Лили, вытягивая меня из мрачных мыслей.
- И не напоминай лучше, - невнятно пробубнил я, под ее веселый смех.
Совершенно неожиданно для себя, я оказался по уши завязанным в дела поместья. Подписывал договора, аннулировал счета, принимал на работу и увольнял – в общем, делал то, в чем ни бельмеса не смыслил. И, к моему величайшему удивлению, я не пошел по миру от этих действий, а наоборот увеличил свою прибыль и состояние. Домовые эльфы шныряли по дому, сияя от того, что к ним, наконец, вернулся хозяин, и он занялся делом.
Из пролома в доме был прекрасно виден яблоневый сад, сейчас увешанный красными плодами. Я видел, как эльфы, ухаживающие за территорией поместья, носились между деревьями, собирая спелые и гнилые плоды. Облокотившись на полуразрушенную дверную балку, я посмотрел вниз, на фундамент этой комнаты. Все-таки весьма странное решение оставить все как есть. А особенно странно это все видеть из сада: дом выглядит абсолютно целым, а здесь, по идее, находится комната с большим витражным окном. Да уж, наложили маскирующие чары, ничего не скажешь!
- Мастер желает чего-нибудь? – Кликли появился рядом со мной, тоже глянув вниз на фундамент.
- Бокал белого вина и ванную, - ответил я, и эльф с поклоном исчез. Интересно, почему они так пекутся об этом месте и всегда появляются здесь, когда я сюда подхожу?
До начала учебного года оставалось несколько дней, и чем ближе было 1 сентября, тем больше паниковал Гарри. Его мысли были хаотичными и чаще всего безрадостными. Он не верил в себя и думал, что окажется самым неподготовленным из всех детей, которые приедут учиться в школу. И это притом, что мы с Себом учили его магии, правилам поведения и законам. Как тогда себя должны чувствовать маглорожденные?! Постаравшись выбросить все мысли о брате из головы, я погрузился в теплую воду. Приятное расслабление, дурманящий аромат масел, и я медленно начал усыпать.
- А если я попаду в другой факультет? – не ожидав услышать брата, я соскользнул и наглотался воды.
- В какой другой? – выплевывая воду, поинтересовался я. Чудесно, еще и в уши попало. Ну, Гарри, нашел подходящий момент для беседы.
- Если я попаду не на твой факультет, что тогда? – панически переспросил брат. Почему эти мысли посещают его под вечер? Сидел бы читал книги, а не заморачивался из-за такой ерунды, и я бы целее был.
- Тогда ты будешь учиться там, а не в Слизерине. К чему такие вопросы, Гарри? – брат замешкался, и мне удалось зацепить его беспорядочные мысли о родителях, которые учились в Гриффиндоре, и рассказ Хагрида о Темном Лорде. Так вот почему он паникует. Он сопоставил факты из моего рассказа о родителях и из историй о падении Тома. Он не хочет быть похожим на него, если попадет на факультет, где учился Темный Лорд Волдеморт.
- Я боюсь… - его присутствие исчезло, и у меня не получалось снова возобновить контакт. Выбравшись из ванны, я быстро оделся и отправился в кабинет. Нужно было посоветоваться кое с кем.
- Мама, ты не могла бы привести сюда отца, - Лили изумленно посмотрела на меня, но все же поспешила скрыться за портьерами. Дожидаясь пока она не вернулась, я еще раз перечитал новое письмо от Флер, пытаясь успокоить себя перед предстоящим разговором.
- Его портрета нет в нашем доме, но зато в поместье Поттеров есть картины с каминами, так что побеседовать ты с ним сможешь, - мама вернулась на свое место, указав мне рукой на нарисованный камин, где, к моему величайшему изумлению, во вспышках огня была видна голова Джеймса.
- Что тебе нужно? – недовольно спросил отец, стараясь сдерживать свою ненависть в присутствии Лили.
- Я сделаю так, чтобы Гарри попал в Гриффиндор, чтобы он верил, что его отец был безгрешной личностью. Чтобы этот Поттер был таким, каким ты хочешь, но и ты должен будешь сделать кое-что. Поклянись, что Гарри не узнает, почему и из-за чего ты отрек меня. Придумай что-нибудь другое: о законах, приличиях, традициях - не знаю, только придумай что-нибудь, чтобы тот образ, который он нарисовал себе о тебе, был верным, - как было бы проще, если бы Гарри хотел походить на меня, а не на отца. Не было бы тогда всех его сомнений, не пришлось бы мне тогда уговаривать отца быть меньшим уродом, чем он есть на самом деле.
- Хорошо, я придумаю, - Джеймс исчез, а мама непонимающе посмотрела на меня в ожидании разъяснений.
- Помнишь, ты написала мне, что никогда, наверное, так и не узнаешь причины его нелюбви ко мне, - мама кивнула. – Тебе лучше и не знать. Просто это все… просто Гарри боится, что, если он попадет на мой факультет то, как отмеченный Темным Лордом, станет похожим на него. Он боится разочаровать меня, если не попадет ко мне. Он боится разочаровать память об отце, если не попадет на его факультет. Он слишком запутался и терзает себя и меня, глупыми предрассудками. Я просто хочу, чтобы он был счастлив, мама. И если для этого нужно, чтобы Джеймс Поттер был безгрешной личностью, то так и будет. Пусть Гарри верит в его лучшие стороны: в верность друзьям и идеалам, отвагу, ум, безбашенность. Ему сейчас нужно во что-то верить, так пусть он верит в отца, который отдал за него жизнь, - мама смахнула слезы, протянув ко мне нарисованную руку. Я невольно повторил ее жест, коснувшись холста картины. – Я добьюсь того, чтобы Гарри был счастлив, чего бы мне это ни стоило.
Я давно погубил свою жизнь, и я знаю, что может ждать меня впереди, но я не хотел, чтобы это ждало Гарри. Пытаясь быть сильным и решительным, я вышел из кабинета и покинул дом, чтобы переместиться к брату. Пока он еще ребенок, за ним никто не следит, кроме миссис Фиг, а она никогда меня не видела, так что вряд ли Дамблдор узнает о моем приходе. Аппарировав в самое начало улицы, я неторопливо дошел до дома тетушки, пытаясь собраться с мыслями. Пытаясь понять, что я творю и ради чего. Дадли с друзьями возвращались по домам, они шли позади меня, громко хохоча. Какая ирония судьбы - родиться в семье чистокровных волшебников-сквибов и ненавидеть магию. Завернув к дому, я уже хотел постучать в дверь, когда настороженный голос Дадли, предостерег меня от этого.
- И кто ты такой? Если ты что-то продаешь нам ничего не нужно, - Петунья услышала голос сына и открыла ему, на меня же она не обратила внимания, поспешив закрыть дверь перед моим носом. Но я не дал ей этого сделать, воспользовавшись заклятием.
- Не думал, что собственная тетя встретит меня вот так, - Петунья уставилась на меня во все глаза, судорожно понимая, что я похож на ее отца и сестру. Зайдя в дом, я закрыл за собой дверь и улыбнулся смотрящим на меня с изумлением Дурслям. Гарри, стоя на лестнице, радостно улыбался. – Я не потревожу вас, просто хочу поговорить с братом.
- Ты же умер? – сдавленно пропищала тетя, когда я уже начал подниматься на второй этаж.
- Вряд ли мертвые умеют разговаривать, ходить, дышать, пользоваться магией. Но если вам так легче, тетя, то считайте меня мертвым, как и Лили, - не обернувшись, произнес я и продолжил подъем. Гарри уже дожидался меня в комнате, сидя на кровати. До отправки в школу осталось два дня, но Гарри уже полностью собрался, осталось только прожить их, не замучив самого себя терзаниями.
- Ты уже готов, как я посмотрю, - сев на стул, я с болью отвернулся от стола, увидев на нем клетку с Буклей.
- Да, я уже даже все учебники прочитал и выполнил все заклятия из них, больше мне делать нечего, - брат погладил спящую на подушке Неси, стараясь не смотреть на меня.
- Гарри, выслушай меня. Может быть многое из того, что я скажу, тебе не понравится, но так уж случилось, - вся моя прошлая жизнь пролетала перед глазами: все мои ошибки, и то, чем я гордился, люди, которыми дорожил и которых потерял. Все то, что я уже пережил, а Гарри еще предстояло, с единственным исключением в конце – он не умрет, а будет счастлив. – Наши с тобой родители умерли, защищая нас от психопата с манией величия. И так получилось, что нас разделили: я попал в приют, а ты к тете. Будучи детьми, нам с тобой было сложно судить тех людей, которые так поступили, и мы просто приняли это разделение. К тому же вряд ли ты помнил меня хорошо, чтобы начать расспрашивать, существую ли я. Я помнил тебя, Гарри, знал, что ты есть, но не мог ничего сделать. Так вышло, что никто не знал, где я нахожусь и что со мной. Так было до одиннадцати лет, пока ко мне не пришло письмо из французской школы. Я знал, что ты пойдешь в Хогвартс и взбунтовался – вынудил перевести и меня в английскую школу. Так получилось, что я не Поттер. Я не принадлежу тому роду, к которому принадлежишь ты. В магическом мире, таких, как я, не ценят, мы хуже грязнокровок. И меня попытались убить – я остался жив, но на два года был переведен в другую школу. Такой была моя жизнь без тебя. Твоя жизнь без меня тоже вряд ли была радостной: ты жил в чулане под лестницей, тебя все презирали и ненавидели, и, порой, тебе казалось, что ты сумасшедший. Но скоро и твоя, и моя жизнь изменится, и только от нас зависит, в какую сторону, - я встал со стула и пересел ближе к Гарри на кровать. - Я знаю, что ты боишься быть похожим на того безумца, который лишил нас родителей. Поэтому не хочешь попасть на факультет, где он учился. И при этом ты боишься, что если не попадешь на него, то разочаруешь меня. Я знаю, что ты очень гордишься тем, что похож на отца, и хочешь стать достойным его. Ты поставил перед собой столько целей, что сам же и запутался в них, Гарри. Выкинь из своей головы все, что знаешь и знал, брат, и ответь мне, что ты выберешь, если придется выбрать между семьей и равнодушием?
- Семью, - тихо ответил он, уткнувшись в меня. – Это же очевидно.
- Очевидно лишь то, что мальчики и девочки друг от друга отличаются. Во всем остальном нужно искать подвох, - усмехнувшись, я обнял тихо всхлипывающего брата. - Я буду горд за тебя, если ты попадешь в Гриффиндор. Ты уже выбрал его сердцем, так что больше не терзайся попусту. Все будет хорошо, я тебе обещаю.
Привалившись к тележке с вещами, я стоял у платформы 9 и ¾ в ожидании брата. Волшебники, проходящие на платформу, смотрели на меня с любопытством, но никто не решался подойти. Семья Уизли полным составом приближалась ко мне, за ними шел Гарри. Брат помахал мне рукой, и каменное изваяние Джаспера Эванса, торчащее в одной позе тридцать минут, наконец, зашевелилось. Близнецы Уизли заметив меня, хотели было пошутить, когда раньше, чем успел подойти Гарри, меня сбил Эммет.
- Кого я вижу, черт побери, это же сам Джаспер Эванс! Тот самый Джаспер Эванс - защитник всех обиженных вейл и наследник самого большого состояние в этой стране! – Эм пару раз поднял меня в воздух, и когда я был поставлен на землю, такая же процедура ждала Гарри. Семья Уизли, на чьих глазах все это произошло, быстро смогла взять себя в руки и прошмыгнуть на платформу, пока все наблюдали за нами. Мы не стали долго привлекать к себе внимание и быстро прошли на платформу. Не думал, что буду так рад снова увидеть паровоз Хогвартс-экспресс и всю эту толчею на платформе.
- Гаррик, смотри, я могу познакомить тебя с любой девчонкой, - Эммет хлопнул моего брата по плечу и обвел всю платформу рукой. Гарри засмущался и глянул на меня исподлобья.
- Привыкай, он всегда такой! – Эм фыркнул, и мы пошли навстречу Натану и Доминике. Подходя к друзьям, я заметил Лероя, расшаркивающегося перед какой-то девчонкой. Мой злобный взгляд в его сторону заметила Ника.
- Его не удалось отчислить даже моему отцу, - тихо прошептала она, когда я обнимал ее. Кивнув, я поспешил представить им моего брата. Гарри был смущен, но старался вести себя достойно. Прежде, чем мы все заняли одно купе, я успел заметить испуганный взгляд Ульриха, когда он заходил в соседнее. Жизнь обещает быть интересной. За обменом новостями дорога пролетела быстро, и вот мы уже были на платформе в Хогсмите. Гарри отправился к лодкам, а мы к каретам.
- Куда, думаешь, попадет твой брат? – спросил Натан, обнимая Доминику. Испытывая легкое чувство зависти, я отвернулся к окну.
- В Гриффиндор. Он же Поттер, - подскочив на кочке, карета подпрыгнула, и Эммет громко заругался, так как прикусил язык.
Чем ближе мы подъезжали к школе, чем ближе подходили к Большому залу и своему столу, тем громче стучало мое сердце. Квиррел сидел на месте преподавателя Защиты от Темных искусств, закутанный в свой тюрбан. Снейп мрачно осматривал вновь прибывших учеников. Дамблдор с нетерпением ожидал появления первокурсников. Ох, черт, как же мне это все вынести! Распределение пронеслось перед моими глазами черно-белой полосой, заиграв в цвете только тогда, когда Гарри сел на табурет. Как, интересно, в той тишине, что установилась в зале, не было слышно барабанного боя моего сердца. Ну же, шляпа, не томи!
- Гриффиндор! – облегченно выдохнув, я зааплодировал брату, который смущенно улыбаясь, сел за свой стол. Обернувшись, Гарри посмотрел на меня, как бы спрашивая: все ли правильно он сделал. Я кивнул, показывая ему большой палец. Все верно, брат, там твое место, среди тех, кто отдаст за тебя жизнь, если понадобиться.