Глава 30. Пустое обещание
читать дальшеПоследнее испытание турнира должно было состояться в первых числах июня. На этот раз мадам Боунс взяла на себя ответственность рассказать нам о том, что оно будет из себя представлять. Хотя, если сказать по правде, все уже догадывались, чем должно было стать для нас это испытание. Огромный лабиринт из любовно выпестованных профессором Стебль плотоядных растений не мог быть чем-то иным, кроме как полигоном для этого этапа Турнира. И, как мне по секрету сказала Гермиона, этого испытания, проводимого в таких условиях, Виктор побаивался намного сильнее, чем приключений, придуманных для нас в Запретном лесу. Флер, надо заметить, когда я рассказал об опасениях Крама, согласилась с ним.
В Запретном лесу у нас была карта, которая показывала путь назад на тропу, даже если бы мы сбились и стали уходить куда-то в чащу, неподготовленную для этого задания, а значит, могли повстречать тех магических существ, встречи с которыми не слишком хотели для нас организаторы. Здесь же, помимо агрессивной внешней среды, которая вполне могла причинить физический вред, если зазеваешься и подойдёшь слишком близко к живым стенам, несомненно, должны были быть существа, встречу с которыми организаторы очень хотели устроить. Например, мантикоры, драконы, василиски, акромантулы, сфинкс, тролли, химера или пятиног. Но помимо страха перед не слишком приятным знакомством с каким-нибудь зверем на своём пути, неизвестность и возможность заблудиться, бродя по лабиринту, не зная, как выйти наружу, пугала волшебников куда сильнее. Оказаться в ловушке, из которой не было выхода — не самая приятная перспектива для окончания жизни.
Как бы там ни было, я предпочёл оставить все свои размышления при себе и не усугублять страхи остальных. Так что, когда мадам Боунс все же решила собрать чемпионов вместе, чтобы объяснить нам суть испытания, я размышлял над тем, как написать проклятое письмо Эмбер, чтобы она не догадалась, что это сделал я. Усаживаясь на парту рядом с Флер, я смог придумать, чем подкупить Кети, чтобы она написала текст письма, подделав почерк Алисы. Мне не терпелось приступить к выполнению своего коварного плана по наказанию младшей сестры, за то, что она «анонимно» отправила в женский журнал парочку моих фотографии. Но, по всей видимости, Боунс хотела поговорить с чемпионами о нескольких интересующих её вещах, и эта встреча могла затянуться на неопределённое время.
— Добрый вечер, ребята. Надеюсь, вы не будете слишком себя накручивать после того, как я объявлю вам суть последнего испытания. Я верю, что вы сможете взять себя в руки и достойно подготовиться к последнему этапу Турнира, чтобы показать все достоинства ваших школ, — мадам Боунс, как оказалось, была женщиной, которая любила долгие витиеватые разговоры, в которых льётся множество воды, переливающейся в лучах восходящего солнца всеми оттенками радуги, и в которой возможно было увидеть фрагменты своего будущего, но все это было лишь простой водой. Подавив зевок, я начал болтать ногами, иногда царапая каменный пол носками ботинок. Боунс поначалу не обращала внимания на моё ребячество, но, когда в очередной раз у меня получилось шаркнуть носком ботинка достаточно громко, она взглянула на меня так, как будто была готова немедленно отправить меня стоять в угол, для того, чтобы я переосмыслил своё глупое поведение.
— Как вы уже, наверное, поняли, последнее испытание турнира Трёх волшебников будет проходить в лабиринте, высаженном на квиддичном поле. В лабиринте этом скрыто множество магических ловушек, выбраться из которых будет достаточно просто, если вы, конечно, не растеряетесь.
Если говорить простыми словами, то Боунс сообщала нам о том, что, угодив в капкан, мы не должны забывать, что на этом ужасном инструменте для охоты есть инструкция к применению и, прочитав её, мы сможем выбраться, не слишком навредив своему здоровью. Медленно и с переливами мы, возможно, вскоре должны были прийти к сути самого испытания. Если честно, при всей неадекватности Людо, он все же куда понятнее объяснял суть прошлых испытаний. Пусть он был довольно недалёким и его личное интерпретирование сути испытаний турнира несколько искажало наше представление о том, что мы на самом деле должны были сделать, он не мариновал нас так долго своими объяснениями.
— Но помимо ловушек, в лабиринте есть вероятность того, что вы потеряете путь назад. Ведь его стены будут двигаться, обрезая для вас дороги, по которым вы пришли к тому или иному перекрёстку, и открывая новые возможности к поиску, — мадам Боунс продолжила своё неспешное повествование, а я прекратил свои глупые мальчишеские выходки и придумал, чем подкуплю Драко, чтобы отправить письмо с его филином.
Заметив мой отвлечённый взгляд, Флер толкнула меня, чтобы я обратил внимание на слова мадам Боунс. Разумеется, то, что она говорила, было интересно. То есть, в плане того, что лабиринт был живым и, возможно, выхода из него не было запланировано вообще, потому что стены лабиринта попросту могли захотеть съесть всех, кто находился внутри. Но меня больше заинтересовал тот факт, что стены будут менять своё местоположение — это было верхом мастерства трансфигурантов. Думаю, мадам Стебль, хоть она и вырастила все те кусты, которые были высажены, не смогла бы добиться такого их оживления. Так что к этому финту живого лабиринта явно приложил руку наш директор, думаю, и директора других школ тоже. Каркаров явно не разрешил бы кому-то из директоров школ соперниц создавать столь сложное и опасное заклятие в одиночку, прекрасно зная, что стенам можно приказать не нападать на кого-то из участников. Так что, мне кажется, что один из живых коридоров этого лабиринта будет натренирован на то, чтобы нападать на нас всех, затрачивая на это все возможные у него способности. Разумеется, с живыми деревьями легко можно было разобраться с помощью огня или холода, но такие лабиринты специально создавались, чтобы даже мёртвые, сожжённые кусты нападали на противника. Нужно будет выяснить у директора, какими заклятиями они пользовались. Не то, чтобы я хотел соорудить целый неприступный лабиринт вокруг своего дома, но… было что-то в этой идее.
— Самая главная ваша задача в этом испытании — это найти в себе силы довериться обстоятельствам, чтобы одержать верх над могущественным противником, — наконец, закончила свою речь мадам Боунс. Что же, как и следовало ожидать, кроме ловушек и всяких мелких магических тварей, которых можно было бы победить простейшим заклятием заморозки и пинком под зад, лабиринт будет заселён и более опасными и смертельными тварями. Уходя из кабинета, никто особенно не разговаривал, пытаясь освоить полученную информацию.
Флер, взяв меня под руку, потянула в сторону выручай-комнаты, по её желанию она приобрела внешний вид Кабаньей головы, должно быть, на заре её славы, так как все внутри этой версии бара Аберфота было новеньким и чистым. Добби, одетый в изящную, но слегка странноватую ливрею, прислуживал нам с Флер, исчезая и появляясь в выручай-комнате с едой и напитками. Поразительно, как мой домовой эльф быстро нашёл общий язык с Флер и был готов выполнять любой её каприз по первому требованию, а ведь она не была частью моей семьи, и эльфы не должны были её слушаться.
— Я почти уверена, что они привезут на континент карликового дракона, — прервав мои размышления о том, что эльфам стоило снизить плату, может быть, тогда они начнут служить только мне, произнесла Флер.
— Мне кажется, ты только и ждала возможности встретиться с драконом на этом Турнире, — усмехнулся я, делая небольшой глоток вина. Не знаю, из чьего погреба Добби его украл, но вино было превосходным.
— Очень смешно, Гарри! Возможно, карликовые драконы и не такие большие и большая часть из них даже не умеют летать или выдувать пламя, но они крайне кровожадны и предпочитают сначала поиграть со своей жертвой, а уж потом добивать её, — тут же недовольно парировала Флер.
Разумеется, мне не хотелось быть мышкой в игре с драконом, но оставалась надежда, что министерство магии нашей страны не получило разрешения ввести дракона на остров. Надежда эта была крохотной и совершенно бесполезной по своей природе, но не стоило заранее её отвергать. К тому же, если не будет драконов, то остаются ещё мантикоры и акромантулы, которых можно найти в нашем лесу, а ещё василиск из Индии и Сфинкс из Египта. Если честно, мне очень хотелось, чтобы организаторы привезли сюда василиска. Эта выведенная в лаборатории порода столь редких магических существ не могла больше оказывать на людей смертельного влияния по причине отсутствия у них глаз, но все равно они оставались змеями, а значит, могли многое рассказать. Мне хотелось узнать, все ли василиски такие болтливые или просто тот, которого мне пришлось убить на втором курсе, стал таким после долгих лет, проведённых в одиночестве.
— О чём ты думаешь? — должно быть, Флер уже несколько раз пыталась привлечь моё внимание, так как сейчас она сжимала мою руку, чтобы я, наконец, ответил на её вопрос.
— Мне интересно, смогли ли организаторы турнира провести в Англию василиска и окажется ли этот король всех змей таким же болтливым, как и тот, что оставил шрам на моей руке, — протянул я.
— Ты невозможен, Гарри, — разочарованно покачав головой, заметила Флер, забрав у меня бокал с вином.
— Это говорит мне девушка, которая только что размышляла о том, что собственноручно приманила бы на турнир карликового дракона. А если учесть, что организаторы нашей страны очень любят своих чемпионов, то вполне возможно, что и полноценного дракона. Так что не тебе говорить, что я невозможен, — презрительно фыркнув, я увёл обратно этот злосчастный бокал вина. Почему-то никто из нас не обращал внимания на второй бокал, предусмотрительно налитый Добби.
— Хорошо, оставим на мгновение тему существ, которых, возможно, притащили в эту страну, чтобы убить нас четверых, что ты думаешь насчёт фразы "Довериться обстоятельствам"? — Флер в последнее время стала сама любезность, даже не знаю, что тому было причиной: инцидент, произошедший в душевой, или мои странные сны, которых я совершенно не помню, но после которых просыпаюсь с таким ощущением, как будто пробежал марафон, пытаясь убежать от толпы миссис Уизли, пытающихся накормить меня пончиками.
— Это испытание на доверие, — по моему желанию, света в комнате стало намного меньше и заиграла тихая мелодия. Встав со стула и протянув Флер руку, я вывел её на вновь образовавшуюся танцплощадку.
— Ты думаешь, они хотят узнать, сможем ли мы довериться сопернику, чтобы победить в схватке? — тихо шепнула Флер, привычно начав перебирать волосы на моем загривке. Впервые с того инцидента мы были настолько близко друг с другом.
— Я думаю, тебе нужно меньше думать, иначе волосы потемнеют, — прекрасно понимая, что Флер ещё отомстит мне за эту колкость, я наклонился и поцеловал её до того, как она смогла бы придумать ответ.
— Ты невозможен, Поттер, — разорвав наш поцелуй, шепнула Флер. — И ты должен мне ещё один комплект белья.
— На этот раз начнём смотр сразу с кружева, — эта моя колкость без небольшого ответного подзатыльника не обошлась.
Довольно усмехнувшись, я закружил её по танцплощадке, наслаждаясь приятной музыкой и атмосферой, которую создала для нас комната. Не думаю, что Флер желала, чтобы золотистое туманное марево кружило у наших ног, бросая отсветы повсюду, и совершенно точно об этом не думал я. Комната, кажется, выполняла чьё-то ещё желание.
— Иногда мне кажется, что этот замок слишком живой, — положив голову мне на плечо, шепнула Флер.
— Так и есть, — согласно киваю я, целуя её в щеку. Туманное марево магии поднимается выше и теперь парит над нами, медленно осыпаясь золотой пылью. Флер жмурится, доверчиво прижимаясь ко мне. Мне хотелось бы спросить, что она слышит, но прежде, чем я решаюсь на это, Флер накрывает мои губы своими. И могу поклясться, что на вкус её губы, как сама магия: сладкие с лёгким привкусов корицы. Золотистая пыльца, осыпающаяся на нас, впитываясь в кожу, золотит её, делая весь этот вечер слегка сюрреалистичным. Словно мы с Флер должны были родиться множество веков назад, когда магию не скрывали и она буйствовала, насыщая мир густыми красками.
— Хочу, чтобы все это, наконец, закончилось, — тихо шепнула Флер.
— Хочешь домой? — поинтересовался я.
— Нет, — рассмеялась она. — Почти уверена, что мой отец посадит меня под замок до конца жизни. Я хочу показать тебе Париж.
— Точно, я ведь должен тебе поход по магазинам белья, — засмеялся я.
— Ты невозможен, Гарри.
Как оказалось, последнее испытание турнира было нетерпеливо ожидаемо не только чемпионами, которые хотели уже закончить этот чёртов турнир и отправиться на каникулы вместе со своими новыми друзьями, но и теми, кто пытался сделать на этом турнире состояние. Как мне по секрету сказала Алиса, а потом под ещё большим секретом поделилась Луна, Виктор пригласил Гермиону на каникулы в Болгарию, и наша славная гриффиндорка дала своё согласие. Секрет, с которым делилась со мной Алиса, был сказан таким образом, что Рон, играющий сам с собой в шахматы, разумеется, его услышал. Я почти уверен, что Алиса до сих пор не простила Уизли того оскорбления, брошенного в сторону Луны. А также я мог поставить тысячу галеонов на кон, что сестры Браун переписывались, пытаясь придумать лучший способ для того, чтобы отомстить Рону. Хотя я более чем уверен, что Рон Уизли в этом году получил самую большую порцию унижений.
Во-первых, его единственная подруга смогла завести дружбу со столь обожаемым им квиддичным игроком, хотя совершенно очевидно, что Гермиона была безразлична к этому виду спорта, предпочитая кататься на лыжах или на неведомом пока для Уизли звере — спортивном велосипеде. Я почти уверен, что если бы Артур нашёл велосипед, то он смог бы его зачаровать так, чтобы он летал или ездил по воде. За второе я был бы ему даже благодарен.
Если вспоминать все неудачи Рона, то вторая из них, разумеется, была, когда он не смог проучить Гермиону после того, как она устраивала ему замечательные пробуждения на протяжении довольно большого периода времени. Болгары до сих пор посматривали в сторону Рона с некоторым презрением за то, что он вылил на голову одного из них ведро воды. Хорошо, что Рон не догадался подлить что-нибудь противное в эту воду, тогда презрение болгар вполне могло перейти в более опасную форму.
Ну и третьим и самым значимым на мой взгляд позором была попытка Рона в очередной раз проклясть Гермиону, но с моей лёгкой подачи она превратилась в колоссальную ссору с его уже бывшей девушкой. Когда Лаванда вышла из Больничного крыла и нашла Рона в гостиной Гриффиндора, то все присутствующие там подростки смогли лицезреть картину линчевания безоружного. Рон то ли от испуга, а то ли по причине воспитания даже не защищался, а лишь постепенно пятился от разгневанной мисс Браун. Надо сказать, в гневе и с зажатой в кулаке волшебной палочкой, с кончика которой то и дело отскакивали искры, она была куда страшнее, чем в форме Халка. Загнав Рона в угол, Лаванда впечатала ему такую оплеуху, что отпечаток её ладошки был виден на его щеке даже утром, но и этого ей показалось мало, поэтому она взмахнула волшебной палочкой, прокляв Рона каким-то образом. Она произнесла слова заклятия достаточно тихо, чтобы никто не смог услышать, каким именно проклятием она воспользовалась. Но, как мне сказала Карина, внимательно наблюдавшая за Лавандой, она смогла разобрать по губам, что это было за заклятие. Оно не относилось к запрещённым или темным и чаще всего использовалось строгими мамочками, чтобы угомонить своих гипернепослушных маленьких детей. Заклятие это должно было создавать не сильные, но все же ощутимые хлопки по попе, когда ребёнок начинал вести себя слишком активно. Должно быть, именно поэтому после экстремального бега по коридорам с целью не опоздать на урок, Рон с некоторой заминкой садился на своё место.
Ну и довеском ко всем неудачам Рона в этом году стало то, что близнецы смогли сделать фотографии из воспоминаний наиболее глупых выражений лиц брата и продавали их по паре кнатов за штуку. Надо отметить, что близнецы смогли сделать точно такие же фотографии, запечатлевшие попытки Флер как-либо отомстить мне за слишком дерзкое высказывание. Эти фотографии расходились по сиклю за штуку и пользовались явной популярностью. Я более чем уверен, что для этих снимков Алиса, Луна и Дафна поделились своими воспоминаниями. Разумеется, с большим наслаждением этими воспоминаниями делилась Дафна. В последнее время она взяла за привычку заглядывать в помещение клуба незнаек, когда урок вела Флер, а я пытался всеми правдами и неправдами мешать ей. Одна из фотографий с нашим участием стоила галеон, на ней Флер влепила мне пощёчину.
Фактически, это получилось случайно, но, возможно, я её заслужил. Где-то с третьего урока на занятия к Флер начал приходить Колин Майклс — пуффендуец с пятого курса. Он исправно пытался делать все правильно, смотря на Флер огромными глазами влюблённого оленёнка. Где-то через четыре дня наблюдений этот мальчишка настолько мне надоел, к тому же у него каким-то невероятным образом получалось использовать все неудачи после моих внушений себе на пользу, что я решил устранить его руками Флер.
Показав пареньку очередное заклятие и оставив его тренироваться, Флер ушла помогать остальным своим студентам, а я, словно тень, материализовался за спиной Колина. Флер оглянулась на нас, но я честно помогал пареньку, поправляя положение волшебной палочки в его руках. Не заподозрившая ничего Флер поспешила на помощь когтевранке, чуть не взорвавшей под собой стул, на котором сидела. А я, подобно демону искусителю, нашёптывал Колину, что нужно сделать, именно в этот момент в кабинет и зашла Дафна. Окинув комнату взглядом, обиженно стрельнув глазами на Кети, с которой они каким-то невообразимым образом смогли поссорится, она двинулась прямиком к нам с Колином. Сказав парню что-то резкое о его огромных глазах, Дафна передала мне небольшую записку, именно в этот момент к нам подошла Флер, и мой план пошёл не совсем так, как я планировал. Колин выполнил своё заклятие, получив от своего обожаемого учителя некоторые подсказки, а затем, когда Флер отвернулась, он создал простенькое заклятие, хлопнувшее Флер по попе. Каким-то инстинктивным образом Колин смог увернуться, когда Флер, резко развернувшись, хотела одарить нахала оплеухой, а вот я не успел. Плюс у этой нелепой ситуации тоже был — Кети и Дафна помирились, на фоне наших нестабильных отношений с Флер все их ссоры были незначительными.
Таким образом, близнецы Уизли подошли к финальному испытанию Турнира трёх волшебников с состоянием в семь сотен галлеонов. Деньги эти были весьма немалые и на них ребята вполне могли начать свой бизнес, но прежде чем провернуть все это, они подошли ко мне с деловым предложением.
— Гарри, сейчас по очкам ты идёшь третьим, и даже если ты победишь в этом испытании, получив максимальное количество баллов, то все равно не станешь победителем, поэтому, мы поставим часть из тех денег, что у нас есть, на победу Флер и Виктора, — Фред принялся довольно деловито описывать мне ситуацию.
— Просто на совместную победу Виктора и Флер отличный коэффициент и раньше такого никогда не было, что побеждают два чемпиона, но раньше и четвёртый чемпион все же был диковинкой, — тут же пояснил Джордж, должно быть, пытаясь загладить передо мной вину за то, что на меня деньги они ставить не собирались.
— НО, — близнецы синхронно подняли правые руки, акцентируя моё внимание на следующем своём финансовом вложении. — Мы поставим также часть суммы на то, что ты проявишь себя в последнем испытании и действительно получишь большее количество баллов. Таким образом, в свободном активе у нас останется двести галлеонов. Сумма эта не слишком большая, но именно она пойдёт в банк для основания нашего магазина. Мы хотим предложить тебе стать нашим компаньоном. Более чем очевидно, что ты знаешь толк во всевозможных шалостях, умея осуществлять их таким образом, что никто не может заподозрить в этом именно тебя, к тому же, у тебя есть Мерлин, а его шерсть очень важна для многих наших экспериментов.
— Подождите, — ребята сбились с выбранной строгой линии проведения переговоров, начав, как обычно, заговариваться, продолжая мысли друг друга вслух, из-за чего обычно у их собеседников голова шла кругом. — Вы берете меня в компаньоны потому, что у меня редкая панда или потому, что я проклял всю школу и об этом никто бы не узнал, если бы не эта чёртова школьная система награждений, которой, по всей видимости, жизненно необходимо было выдать именно меня и именно за эту шалость?
— Оба эти пункта сыграли важную роль, но ещё мы берём тебя в компаньоны потому, что заработали на тебе все наши деньги, и было бы нечестно не пригласить тебя, — пожал плечами Джордж, отвечая на мой вопрос.
— Хорошо. После испытания, когда вы будете иметь точную сумму выигрыша, мы оговорим с вами, сколько средств будет внесено мной и как часто я должен буду брить свою панду налысо, — Мерлин, подслушивающий нашу беседу с самого начала, обеспокоено поднял голову, должно быть, пытаясь понять, говорил я всерьёз или подшучивал над ним.
Таким образом, ещё до сдачи СОВ и совершеннолетия я становился совладельцем магазина приколов близнецов Уизли. И, если честно, это было не так уж и плохо: близнецы фонтанировали хоть порой и странными, но безобидными идеями для своих шуток, а я же мог выдумать что-то более сложное, а возможно, даже полезное или что-то, что смогло бы интегрировать магловские вещи в мир волшебников. Хоть над рунами, заставляющими музыкальный центр работать в школе волшебства, ещё нужно было поработать, они все же действовали, позволяя всем желающим слушать магловское радио, поражаясь разнообразием музыкальных жанров и исполнителей. Так что, если я переживу последнее испытание турнира и Волдеморта, которому удалось вместе со своей змеёй сбежать от авроров, то буду обеспеченным человеком, хотя я был им и так.
В ночь перед испытанием я укрылся в тренажёрном зале и под нескончаемый поток музыки ночного эфира придавал поглощающему камню форму кольца. Нам с Гермионой удалось сформировать полноценный набор заклятий, чар и рун, которые следовало наложить на камень, чтобы он служил идеальным чехлом для волшебной палочки. Пусть на это и ушёл целый год расчётов, а Флер пришлось выдать нам фамильную тайну, но мы это сделали. Так что, закрывшись в тренажёрном зале, я орудовал напильником, вытачивая из камня все лишнее, чтобы нанести на него все необходимые узоры, а заодно и необходимые материалы, которые позволят аккумулировать способность камня поглощать волшебство в нужном русле.
— Ты не пробовал спать по ночам? — я догадался о присутствии Флер в комнате, когда радиостанция сменилась и начал играть блюз, но она решила заговорить со мной только тогда, когда я обрезал себе палец, неаккуратно сделав одну из насечек на ребре кольца.
— Я уже спал этой ночью, — залечив порез и продолжив работу, буркнул я.
— Что тебе снилось? — прислушиваясь к движению Флер, я понял, что она движется ко мне, поэтому прекратил свою работу, чтобы ещё раз не порезаться и не залить камень своей кровью до того, как на камень будет нанесена специальная руна, требующая как раз этой платы для активации.
— На самом деле, в последнее время я не могу вспомнить свои сны, но это вполне нормально: человек забывает большую часть своих снов уже через несколько часов после пробуждения, — взглянув на Флер, присевшую рядом со мной и начавшую выполнять мою работу с кольцом, ответил я. — Почему ты спрашиваешь?
— Потому что раньше у меня никогда не было проблем со сном, — пожав плечами, Флер с неимоверным мастерством и быстротой нанесла все необходимые узоры на ребро кольца. — А теперь я просыпаюсь среди ночи в смятении и больше не могу заснуть. Кажется, я…
Поведя плечом, Флер взглянула на инструкцию, разложенную передо мной, и, взяв совсем крохотный напильник, стала выводить вязь с внутренней стороны кольца. Прекрасно понимая, что в этот момент её нельзя было отвлекать, иначе она могла испортить всю работу, я рассеянно потирал предплечье левой руки. Я не был уверен на все сто процентов, но кажется, каждую ночь мне снилось одно и то же, по крайней мере, на моей руке всегда проступали одни и те же шрамы.
— Мне кажется, что каждую ночь я убиваю тебя во сне, — наконец, произнесла Флер, сдув мелкую каменную крошку с ободка.
— Кажется, я сам вкладываю в твою руку оружие для этого, — тихо шепнул я, наблюдая за её действиями.
— Что это за мир, в котором вейла способна убить своего избранника? Что это за мир, где живут без души? — напряжённо спрашивает Флер, вертя в своих длинных пальцах уже готовое кольцо.
— Не думаю, что он сильно отличается от нашего, — пожимаю я плечами, забирая кольцо и вручая ей нож. — Быть может, там больше зла и тьмы или, быть может, я там злодей.
— Темные вейлы обворожительны, — усмехается Флер, оголяя клиновидные зубы, в её глазах горит опасное пламя. Легким отточенным движением она разрезает мою ладонь, словно их с рождения учат, как резать руки и приносить нерушимые клятвы. Моя кровь заполняет выбоины всех рун на кольце. Сжимая его в своём окровавленном кулаке, я произношу последнее заклятие, и мы с Флер видим яркий свет, сочащийся сквозь пальцы. Кажется, даже он испачкан кровью.
— И ты пойдёшь за мной во тьму и безумие? — положив на носовой платок сероватое кольцо, испещрённое черными от моей крови завитушками, спросил я, взглянув на Флер.
— Куда угодно, лишь бы слышать тебя, — пожимая плечами, Флер берет мою порезанную руку в свои. Наклоняясь вперёд, она дует на порез, опаляя мою кожу тёплым воздухом, наполненным магией. Порез заживает и от него не остаётся и следа, лишь кровь, которой перепачкана моя ладонь и пальцы Флер. — Почему ты спрашиваешь?
— Я хочу, чтобы ты убила меня, когда ситуация станет безысходной, — облизав внезапно пересохшие губы, признался я.
— Нет, — резко отшатываясь от меня, шепчет Флер. В глазах её страх и паника, и я чувствую, как нити её магию пытаются окружить меня, чтобы почувствовать, что изменилось.
— Флер, пообещай мне, что закончишь мою жизнь, когда перестанешь чувствовать во мне… меня, — её магии вокруг становится так много, что от запаха корицы начинает кружиться голова. — Я не говорю, что такое случиться, надеюсь, что такого никогда не произойдёт, но все же, дай мне такое обещание.
— Если это твой пустой страх, зачем мне давать тебе пустое обещание? — схватив меня за предплечье, злобно шипит Флер. Её ногти впиваются глубоко в кожу, отчего бледноватый исчезающий след шрама Грязнокровка резко вспыхивает вновь, будто его только что вырезали на руке.
— Потому что я так хочу, — просто пожимаю плечами я, наблюдая за тем, как её пальчики аккуратно касаются багровых следов. Магия вьётся следом за её руками, лишая багрянец силы, остаются лишь тонкие полумесяцы от ногтей. Она, наверное, даже сама не поняла, что принесла мне эту клятву и осознает это, лишь когда та будет требовать платы.
— Хватит, пожалуйста, просто хватит, — просит Флер, взмахивая рукой, чтобы сменить радиостанцию. Начинается утренний эфир, и ди-джей бодрым голосом читает гороскоп на предстоящий день.
— Будь осторожна на испытании, — шепчу я, выходя из тренажёрного зала.
Разумеется, я понимал, что это было довольно жестоко и эгоистично, заставить Флер дать мне такое обещание, но мне было нужно иметь запасной вариант на спасение. Я чёртов Гарри Поттер, мой природный дар выбираться из всевозможных передряг срабатывал только при смертельной опасности.
Обзорам